Когда я выучил все буквы
И начал говорить, меня послушав
Ты крикнула: "Так это же записки сумасшедшего,
Я их уже читала, это скучно."

А учили меня летать те, кто к камню прикован цепями,
А учили меня любить с провалившимися носами.

Я такой же как был, все мое в кулаке,
Не хватает лишь пальца на правой руке.
Он наказан и будет с ним так до конца,
Он так долго касался чужего лица.
Не дрожи, это я, я на ощупь пришел,
Зная только одно: твоя кожа как шелк.
Не сочти за труды и запомни одно:
Я еще не забыл, как когда-то давно...

А учили меня летать те, кто к камню прикован цепями,
А учили меня любить с провалившимися носами.

Видно рано затеял я праздновать бал,
Стерегли твой покой два железных раба,
И решив меж собой, будто я не в себе,
Один поднял меня, высоко вверх,
И нацелив туда, там где самое дно,
Он швырнул меня вниз, позабыв об одном:

А учили меня летать те, кто к камню прикован цепями,
А учили меня любить с провалившимися носами.