Если на свете что-то скучнее, чем секс
Или есть там что-то бездарнее, чем рок-н-ролл
Или что-то глупей, чем бутылка, игла и косяк
И не знает никто, в какой позе, сколь долго и как

А в книжках старинных, в симфониях длинных сокровенной мудрости нет
И кто-то из нас, подохнув, станет святым
А подохнем ведь все, и никто не останется здесь, чтоб рассказать
Тупорылым потомкам о том, что мы были ничуть не забавнее их

Надоело, надоело
Небеса, отвернитесь - я снимаю штаны.
Надоело, надоело
Кто кастрировал нас, тот не ведает чувства вины
Надоело, надоело
Повернитесь обратно, с этого вам не краснеть
Надоело, надоело
Умирать, воскресать, напиваться, ебаться и петь

Мои женщины были из разных древесных пород
Я бы мог возмутиться, не будь сам таким же бревном
Но любовь дровяная не меньше твоей любви, стань у костра
Стань у костра, смотри, как трещат дрова

Время пихает мне в жопу обструганный грубо осиновый кол
Ему жалко транжирить зазря серебро Господа моего
Я смотрю, как солдаты любви играют в футбол
Проигравших утопят в говне, победившим не будет совсем ничего

Надоело, надоело
Небеса, отвернитесь - я снимаю штаны.
Надоело, надоело
Кто кастрировал нас, тот не ведает чувства вины
Надоело, надоело
Повернитесь обратно, с этого вам не краснеть
Надоело, надоело
Умирать, воскресать, напиваться, ебаться и петь

Они изловили в лесу дикарку из племени Го
И, подвесив её вниз головой, стали шляться вокруг
Я ослеп от солнечных бликов на коже блестящей лоснящихся ног
Её платье из листьев упав, закрыло лицо

Песня за песней, волна за кормой, паруса